Жінки не так вже й часто сумніваються в тому, чи люблять вони своїх нащадків. А от дітям властиво постійно відчувати сумніви в маминій любові. Буває, що їм просто дуже важко розгледіти теплі почуття за материнськими вимогами та очікуваннями, виховними теоріями та схемами. А часом діти просто не сприймають той вид любові, який притаманний їхній мамі. На жаль, психологам доводиться спостерігати випадки, коли материнська любов стає важким тягарем для дитини, спотворює його психіку і навіть калічить долю. Звичайно, це трапляється не так часто, однак і не настільки рідко, щоб замовчувати цю проблему.

Читати російською 

Женщины не так уж часто сомневаются в том, любят ли они своих отпрысков. А вот детям свойственно постоянно испытывать сомнения в маминой любви. Бывает, что им просто очень трудно разглядеть теплые чувства за материнскими требованиями и ожиданиями, воспитательными теориями и схемами. А порой дети просто отторгают тот вид любви, который присущ их маме. К сожалению, психологам приходится наблюдать случаи, когда  материнская любовь становится тяжелым бременем для ребенка, уродует его психику и даже калечит судьбу.  Конечно, это случается не так часто,  однако и не столь редко, чтобы замалчивать эту проблему.

Чаще всего то, что мы называем материнской любовью, – это коктейль из инстинктов, эмоций, сознательных и подсознательных мотивов. Хотелось бы выделить некоторые «ингредиенты» этой любви, которые могут доминировать,  определяя характер отношения матери к ребенку и стиль его воспитания.

Любовь-инстинкт

Подобная любовь направлена на то, чтобы оберегать своего детеныша, следить за тем, чтобы он был в тепле, сыт и здоров. Это чувство  является основой любви матери к своему чаду и залогом нормального развития ребенка. Но вряд ли кто-то будет спорить с тем, что современная женщина не может уподобляться самке, радеющей лишь о физическом выживании ребенка и слепо защищающей своего детеныша от «вражеского» окружения. У людей материнский инстинкт в норме облагораживается духовностью, социальными аспектами, знаниями, способностью к самоанализу, уважением и интересом к своему ребенку как к личности.  Ребенок всегда будет ощущать себя обделенным  и вряд ли оценит самоотверженную заботу о себе, если мать не будет уделять внимание его внутреннему миру, с уважением относиться к его мнению.

Любовь-тревога

Женщины, которым свойственна материнская тревожность, не способны прислушаться к доводам рассудка.  Они могут  все время кутать малыша; бесконечно его перекармливать; бороться с микробами, ошпаривая кипятком клубнику; тормозить созревание ребенка, не отпуская его от себя. Но главное –  нагнетать мнимые и реальные опасности, создавать нездоровую атмосферу страха: «Не бегай – упадешь»; «Не лезь на дерево – расшибешься и остаток жизни проведешь в гипсе»; «Не иди гулять на улицу – там хулиганы (насильники, наркоманы, бандиты)»; «В лагерь нельзя, заболеешь – кто за тобой будет ухаживать?»; «Сам к бабушке не поедешь, попадешь под машину (трамвай, электричку)». Все это вполне реальные опасности. Но вместо того чтобы готовить ребенка к жизни, такие матери от нее ограждают. Реакция детей на тревожность матери может быть двоякой – либо клиническая неосторожность (все это «мамины сказки»); либо – инфантильность, неумение за себя постоять, боязнь самостоятельной жизни.

Любовь-разум

Но бывает и так, что мать – воплощение рационализма. Интеллект берет верх и подавляет и инстинкты, и эмоции, и чувства. «Разумная» мать вечно озабочена тем, чтобы делать все «правильно». Именно такие мамаши веками являлись дисциплинированными исполнительницами модных теорий. То они не брали малыша на руки, если тот плакал; то переводили ребенка на искусственное питание во времена усиленной рекламы фабричных смесей; то кормили новорожденного строго по часам, даже если он синел от голодного крика. Сейчас гораздо шире разброс воспитательных подходов, теорий рационального питания и здорового способа жизни.  Поэтому у мам-рационалисток выбор весьма широк. В итоге они то шарахаются из теории в теорию; то надолго становятся адептами какой-нибудь одной; то применяют к своим детям элементы разных, порой взаимоисключающих теорий.  И за всеми этими заботами так сложно установить простые теплые отношения с малышом.

Любовь-дрессировка

В этом случае  мать больше всего озабочена тем, чтобы ребенок следовал определенной раз и навсегда схеме поведения. И не столь важно, чем обусловлено подобное стремление, – педагогическим или управленческим стажем, религиозными догмами или верностью избранной теории. В таких семьях постоянно звучит фраза «ребенок должен». И за жесткими рамками, в которые стараются втиснуть ребенка, очень трудно рассмотреть собственно любовь, здоровые чувства и эмоции. В любом случае можно наблюдать негативное воздействие всего этого на детей.  Одни из них  могут приобрести чувство превосходства над окружающими и начать упиваться своей правильностью и «особенностью»; стать ограниченными маленькими старичками, впадающими в ступор, если что-то не укладывается в привычную схему. А другие, напротив,  с треском ломая строгие рамки, могут  рано сбежать на улицу, которая им покажется раем после строго регламентированной домашней жизни.

Любовь-власть

Иногда в материнском сознании довлеющим является  стремление утвердить свою власть над ребенком, реализовать чувство собственности. Повеления в этом случае не объясняются и не обсуждаются. Здоровье, счастье, судьба ребенка отходят на задний план. Главное –  послушался ребенок или не послушался. Такие мамы-диктаторы утверждаются в своей власти ежечасно и ежесекундно. И чем бессмысленнее и нелепее приказание или запрет, тем сладостнее это чувство: власть и самодурство идут рука об руку. Муштра, тотальный контроль, подавление индивидуальности, –  стоит ли говорить о том, что от ребенка не приходится ожидать ни здоровой психики, ни нормальных сыновних или дочерних чувств.

Любовь-служение

Некоторые матери отдают все силы обслуживанию ребенка. Они озабочены качеством и количеством еды, идеальной чистотой, аккуратной одеждой. Разве это плох? Но ребенок при этом нередко живет в атмосфере запретов и ограничений.  Карандаши –  нельзя: вдруг стены обрисует. Пластилин – тоже нельзя: от пола потом не отдерешь. Бегать на природе –  нельзя: упадет на траву, брючки не отстираешь. На пляже –  только возле мамы в белоснежных трусиках, с завистью поглядывая, как играют у воды другие дети…

Любовь-попустительство

Есть еще бездумная, спонтанная любовь-потакание. У таких матерей одно желание –  чтобы ребенок ее любил и был счастлив. Любовь при этом покупается разрешением всего, чего бы детям ни захотелось; удовлетворением всех их желаний, в первую очередь материальных. Хорошо еще, если семья не слишком богата: есть шанс, что ограниченные материальные ресурсы научат детей сдерживать свои желания. А если деньги –  не проблема? Что ж, тогда будет проблема с детьми.

Любовь-жертва

Материнская любовь невозможна без самопожертвования. Но нельзя ее путать с болезненной (иногда до истеричности) жертвенностью. Мама, страдающая комплексом жертвы, способна «удушить» в страстных объятиях своего ребенка. Стенания, драмы, постоянное перечисление реальных и мнимых жертв, принесенных на алтарь материнской любви, не способствует здоровым отношениям между матерью и ребенком. Синдром «вечного неоплатного долга» может сделать ребенка зависимым, несчастным человеком или же побудить его удирать со всех ног из-под родительского крова как можно раньше. И тогда прозвучит: «Я ему жизнь отдала, я всем для него пожертвовала, а он…».

Любовь-компенсация

Не намного лучше, если посредством ребенка мать пытается избавиться от своих комплексов. Женщины, не имевшие в детстве или не достигшие в зрелой жизни чего-то желанного, пытаются самореализоваться через своих детей. Учительница музыкальной школы кладет жизнь на то, чтобы ее дочь стала великой пианисткой. Мать без высшего образования поставила себе целью,  чтобы сын непременно окончил вуз. Прожившие в бедности,  разбиваются в лепешку, чтобы ребенок «ни в чем не нуждался». Жертвы сурового воспитания впадают в попустительство и вседозволенность по отношению к своим детям. Таким образом, ребенок играет для матери компенсаторную роль.

Любовь-самоутверждение

Порой ребенок становится для матери настоящим полигоном для самоутверждения. И в угоду своему тщеславию малыша гоняют по секциям, бассейнам, кружкам, спецшколам и пр. Далеко не всегда это забота о будущем ребенка. Увы, очень часто это не более чем желание похвастать перед окружающими вложенными в малыша  временем и деньгами. Иногда это красивая мечта прославиться как мать выдающегося человека. Или приятное чувство: «Я –  хорошая мама». Желания малыша, его способности в конкретной сфере, его здоровье (в том числе и психическое) –  все отходит на задний план. Такой мамаше бывает невдомек, что  неспешная совместная прогулка и разговор по душам могут дать детской душе гораздо больше, чем многолетняя погоня за пресловутым «развитием». Даже если кажется, что малышу это все так же нравится, как и его маме, в детском подсознании неизбежно тлеет огонек недовольства и неудовлетворенности. Ребенок не может не чувствовать, что не он главный во всей этой гонке и любят не его, а его успехи и достижения.

Любовь-расчет

К материнскому чувству может быть примешан банальный расчет –  удержать возле себя любимого мужчину, избавиться от одиночества или, выражаясь попросту, «чтоб было кому в старости стакан воды подать». Стоит ли говорить о том, что расчет и чувства –  вещи взаимоисключающие?

Многие матери рожают ребенка для себя. (Речь идет не о матерях-одиночках, а об отношении к ребенку, пусть даже в полной семье.) Такие женщины-эгоистки всю жизнь рассматривают своего ребенка как пажа, как прислугу, как раба: «Какие оценки мамочке принес?»; «Маму нельзя огорчать»; «О каком замужестве может идти речь, когда я так больна?»; «Сначала подумай, как обеспечить мать, а потом уже корми свою…».  Такие мамаши-вампиры могут всю жизнь сосать из своего ребенка душевные и материальные ресурсы…

Мы рассмотрели только несколько примеров того, какие чувства могут преобладать в отношении матери к своим детям. Нужно понимать, что даже в норме материнская любовь может содержать «примеси» не совсем здоровых чувств и подсознательных мотивов. Конечно, нельзя ни приуменьшать, ни преувеличивать влияние матери на своего ребенка. Очень часто отец ребенка выполняет в семье стабилизирующую и уравновешивающую функцию. Тогда некоторое негативное влияние матери неизбежно смягчается. А если отца нет? Или с его мнением в семье не считаются? А может, он весь поглощен добыванием средств на хлеб насущный? А вдруг сам испытывает подобные чувства или даже является их генератором?..

В любом случае каждой маме стоит задуматься –  где говорит инстинкт по отношению к ребенку, где чувство собственницы, где тревожность, а где и тщеславие.  Не всегда удается разобраться в этом без помощи психолога, в некоторых скрытых мотивах  женщина может не признаваться сама себе. Однако если вы сумели поставить себе «диагноз», считайте, что уже наполовину излечены. К счастью, человеческая психика весьма гибка и податлива, и только от нас зависит, какой багаж мы дадим в дорогу нашим детям.